Удар резца

[Муравьиный лев]

Хочешь развеять печаль о прошлом – смотри на вечернюю реку. Хочешь узнать радость будущего – смотри на утреннее небо. А хочешь почувствовать тайну, которая больше и прошлого, и будущего, смотри на скульптуры Энку.
Не так уж много времени отделяет нас от него. Семнадцатый век – всего-то, рукой подать. Сведений о мастере сохранилось немало. Есть его жизнеописание (правда, по-старинному гиперболизированное), есть записи в храмовых архивах, есть стихотворения (вака) самого Энку, в которых можно вычитать некоторые подробности биографии. Да, «белых пятен» достаточно, но о многих художниках, живших гораздо позже, мы знаем куда как меньше. И все же, на всей жизни и всем творчестве Энку лежит явственный отпечаток загадки. Кем был «радостный монах»? Экзальтированным фанатиком, бравшим на себя непосильные обеты, или просветленным, раскрывшим в себе природу будды? Дилетантом, удачно пришедшимся ко двору в эпоху постмодернизма, или гением, не оцененным современниками и недооцененным потомками? Оптимистом на грани слабоумия или мудрецом, что за вечной улыбкой скрывает знание истинной сути вещей? О нем говорят и то, и другое, но мне верится только в последнее. Слишком уж непросто просты его работы.
Энку родился в небогатой крестьянской семье в местечке Такэгахана провинции Мино. Точная дата рождения неизвестна. Исследователи называют и 1628, и 1632, и другие годы. Неизвестно, как нарекли мальчика при появлении на свет. Энку –монашеское имя, которое он примет много позже.
В деревне, где рос будущий скульптор, многие крестьяне занимались работой по дереву. Их называли хандайку – «полуплотники». Хандайку помогали строить дома, мастерили домашнюю утварь, детские игрушки, нередко вырезали статуэтки будд и бодхисаттв для домашних алтарей. Изображения, сделанные резчиками-профессионалами при больших храмах, для крестьянина были немыслимой роскошью, а «полуплотники» часто отдавали своих грубоватых, но понятных будд за чашку-другую просяной каши. Хандайку из родной деревни и ее окрестностей познакомили Энку с ремеслом резьбы по дереву, и нет сомнений, что первые, не дошедшие до нас, опыты относятся еще к отрочеству скульптора.
В возрасте двадцати трех лет Энку потерял мать, что стало для него тяжелым ударом. Вскоре он уходит в монастырь. Впрочем, вероятно и то, что Энку всегда тяготился мирской жизнью, и в любом случае надел бы монашескую рясу. Он принял постриг в одном из монастырей Тэндай. Эзотерическое учение Тэндай много внимания уделяет ритуальным действиям. Его последователи дают обеты многократного повторения мантр, прочтения сутр, совершения земных поклонов, посещения святых мест и создания изображений будд и бодхисаттв. Существуют даже специальные печати или штампы с изображениями будд для многократного воспроизведения их на листах бумаги верующими, которые не умеют рисовать. Приняв постриг, Энку принес обет создать сто двадцать тысяч статуй будд. Трудно сказать. выполнил ли он его, но, несомненно, всю жизнь стремился к этому. Можно сказать, нам повезло – благодаря обету Энку, мы располагаем значительным его наследием. Хотя многое уничтожено пожарами, наводнениями, людским невежеством, но многое и сохранилось, и сейчас мы можем составить представление о том, как развивался талант и совершенствовалось мастерство Энку в разные периоды его жизни.
Всю жизнь у Энку было две страсти: скульптура и странствия. С проповедью Срединного пути он обошел всю Страну Восходящего Солнца, жил среди рыбаков Хоккайдо – острова, который японцы того времени считали краем земли, поднимался на Фудзияму и другие горные пики, почитавшиеся священными. И непрерывно создавал изображения будд и божеств синтоистского пантеона. Работоспособность Энку кажется невероятной. Однажды он всего за день вырезал почти двухметровое изображение бодхисаттвы Каннон. В другой раз также всего за день создал три скульптуры в полметра высотой каждая. За пару часов «отдыха» он мог «настрогать» десяток-другой «коппабуцу» – фигурок из щепы, похожих на тонкие карандаши с фигурными головками. И чем старше становился мастер, тем более ярким и выразительным, неповторимым и узнаваемым делался его почерк. Если в молодости Энку еще подражал резчикам-профессионалам, то со временем он окончательно порвал с традицией «шлифованной» скульптуры и создал собственный художественный метод. Энку гениально чувствовал фактуру дерева. Любой сучок в его скульптуре становится органической частью образа. Отними эту крошечную деталь – пропадет общее впечатление. Главное же в скульптурах Энку, как пишет первооткрыватель его творчества Цутия Цунэеси; «В буддизме есть такое положение: «Одно равнозначно многому, многое равнозначно одному». Один удар резца словно пронизывает всю фигуру. Этот один удар произведен для всей скульптуры. И когда вы смотрите на нее, создается впечатление, что скульптура исполнена словно одним ударом». Все работы Энку – живое воплощение принципа просветления. Одна вспышка. Один удар – и меняется восприятие мира в целом. Может быть, поэтому скульптуры Энку и производят столь сильное впечатление, что они созданы человеком, прожившим состояние бодхи.
Крестьяне, среди которых жил Энку и для которых он создавал своих будд, чувствовали это гораздо сильнее просвещенных ценителей искусства нынешнего времени. Скульптуры Энку хранятся в домах и маленьких деревенских часовнях как святыни. Их наделяли чудотворными свойствами – излечивать детей, спасать от пожара. «Энку-сама» («господин Энку») убережет от любой беды, верили обладатели его статуэток. Во второй половине XX века статуэтки перекочевали с домашних алтарей и из заброшенных часовен в музейные залы, и началась новая их жизнь – под пристальным и нередко критическим взглядом искусствоведов. Но кажется, даже самые принципиальные критики Энку не могут избавиться от чувства, что за всеми его работами скрывается нечто гораздо большее, чем нехитрое ремесло «полуплотника». Один удар резца связывает вместе дерево, человека, вселенную и то, что стоит за ней, связывает воедино индивидуальное «я» и бесконечность, ту бесконечность, в которой «я» не растворяется, но возвращается к истинному себе, такому же вечному, как улыбка старого японского мастера.

@темы: "вставай, переходим эту реку вброд", "давайте будем нести искусство людям"

Comments

[Акша Таквааш]

Очень ярко в этих статуэтках на фото видна та простота, которая вершина мастерства.

[Маримо Ю]

Муравьиный лев, какое мастерское владение материалом! Как многогранно вдохновение веры.

[Муравьиный лев]

Акша Таквааш,
это да. Точно заметила))

Маримо Ю,
это действительно что-то невероятное. К сожалению, я не нашла в Сети его Инари и Каруру. Потрясающие работы. А на первой картинке — автопортрет. Вот таким Энку сам себя видел))

[Red_Sonja]

У меня есть книжка про этого мастера, "Сто тысяч будд Энку" (кажется - не уверена, что не напутала с числом))) ). Обожаю!

[Муравьиный лев]

Red_Sonja,

точнее, "Пять тысяч будд Энку")) Автор - Г. Комаровский. Я тоже очень люблю эту книгу.
С количеством будд, которые Энку дал обет вырезать, до сих пор существует неясность. По идее, их должно быть сто восемь тысяч, священное в буддизме число. Но в разных источниках приводятся разные числа.