День такой, как будто шарф из серого шелка расшили золотом на голубом. Сверху льется влажное небо, растекается по мокрым листьям; клочья облаков застревают в потемневших от прошедшего дождя ветвях, падают вниз к корням деревьев, мешаются с тонкими тенями (их изломанные линии сам Маньяско выводил); из шелковых теней, из размытого по земле неба отчетливо слышится мерный, уверенный, мелодичный стук. Это Ткач поставил станок на берегу утонувшего в осени города.