В семь или восемь лет я увидела репродукции фресок Тьеполо, а в десять — облака в жарком городе Намангане, которые плыли по небу, будто их нарисовал великий итальянец, и само небо выглядело гигантским плафоном бароккального храма. С тех пор Тьеполо и здешнее небо для меня неразрывны. После переезда в Ташкент так и вовсе. Ташкент расположен близко к горам; облака, за исключением Долгих Дней, у нас в количестве. И все такие, что хоть сейчас в какой-нибудь римский или венецианский собор.
А вот здесь как будто на небо набежало чуло-юло (именно так) с горящими глазками и высоченной встрепанной то ли прической, то ли колдовской шапкой, вставшей дыбом.