Дар

[Hvedrung9]

Начну, пожалуй, выкладывать в дневнике. Все еще пока в процессе, хотя дело вроде пошло быстрее. Надеюсь, в воскресенье будет продолжение.

Название: Дар
Автор: Муравьиный лев
Размер: планируется миди
Персонажи: Локи, ОМП, эпизодически Фригг
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Когда-то ему подарили жизнь. Что выйдет из этого для Асгарда?
Статус: в процессе


Он родился таким слабым, что повитуха сама отнесла его к норнам, не дожидаясь, пока мать ребенка оправится от родов.
– Странно, что сильное дерево дало столь хилый плод, – удивилась Верданди, осматривая новорожденного. – Не предвестие ли это Последней Битвы?
– Можно его спасти? – спросила повитуха, которую только что родившийся младенец занимал куда больше всех грядущих битв.
– Нашего умения для этого недостаточно, – задумчиво проговорила Урд. – Нужен дар.
Норны поместили ребенка в кокон, свитый из серебряных нитей ночи и золотых нитей дня, и оставили ждать.
Ждать пришлось недолго. Через три дня чертоги норн, сверкавшие ярче драгоценных камней, наполнились душами эйнхериев, что пали в походе Одина Всеотца на Ётунхейм.
– Вы доблестно сражались и приняли славную смерть, – обратилась к воинам старшая из владычиц, Урд . – Добрый ждет вас путь, славными будут ваши пиры в Вальгалле и долгой – память о совершенных подвигах.
Эйнхерии одобрительно загудели.
– Вы исполнили свой долг, и никто не вправе требовать от вас большего, – продолжала Урд. – Но три дня назад в эти чертоги принесли дитя.
Урд указала на прозрачный кокон с его замершим между жизнью и смертью обитателем.
– Слабое, оно не имеет собственной силы, что скрепляет тело с душой. Спасти его может лишь добровольный дар воина, павшего в битве и возрожденного для жизни в Вальгалле. Возможно, вы спасете того, о ком когда-нибудь узнает весь Асгард. Возможно – ничем не приметного парня. Но цену судьба требует самую высокую. Тот, кто отдаст ребенку свою силу, никогда не вернется ни в один из миров.
Тишина воцарилась после слов Урд.
– Он слишком слаб, – проворчал рослый рыжебородый эйнхерий. – Ему не быть хорошим воином.
В рядах эйнхериев началось волнение. Многие соглашались с его словами.
– Я не боюсь смерти! – выкрикнул юноша, чье смуглое лицо и узкие глаза указывали на не-асгардское происхождение. – Но откуда мне знать, как распорядится этот парень жизнью, что отдал ему я. Если умирать снова и навсегда, то хочу знать, что мой дух, доставшийся другому, не будет опозорен.
– Этого никто не знает, – возразила Урд. – Ребенок связан с судьбами Асгарда, но как, даже норны сказать не в силах.
Между эйнхериями поднялся шум. Воины заспорили, сами не очень понимая о чем.
– Время истекает, – прошептала сестрам младшая из владычиц, Скульд. – Пусть отправляются в путь. Ему не получить дара.
Урд помедлила еще мгновение, в последний раз окинув взглядом воинов. Правда, пора.
Она подняла руку, призывая эйнхериев к тишине, как вдруг вперед вышел странного вида молодой ратник, высокий и стройный, но совсем не могучий на вид.
– Кажется, мы все немного испугались, – усмехнулся он в светлые, по-юношески мягкие усы.
– Эй, Эрик, это в первый раз умирать легко, во второй призадумаешься, – откликнулся кто-то из его товарищей.
– Верно, – кивнул тот, кого назвали Эриком. – И то, что мы не знаем, как малец распорядится полученным даром, тоже верно. Но я бы рискнул. Боюсь, мне скоро наскучат пиры и красавицы в Вальгалле.
– Не дури, Эрик! – опять крикнули из рядов эйнхериев.
– Моя дурь, мне и решать, – хладнокровно отозвался воин.
Все с той же усмешкой он взглянул на Урд и добавил:
– Давай-ка быстрее, владычица, а то ребята опять шуметь начнут.
Урд ответила долгим взглядом, проникавшим в глубину души.
– Прими же и ты благодарность норн, – промолвила она. – В память о твоем поступке я наделяю этого ребенка правом передать твой дар другому и спасти еще чью-то жизнь.
– Только не говорите ему об этом праве раньше времени, – воин весело посмотрел на кокон. – Надеюсь, он о нем вообще никогда не узнает.
– Прощай, Эрик Великодушный, – Урд простерла руки над молодым эйнхерием. – Память о тебе не уйдет, пока стоит Асгард.
Воина окутало сияние, свитое из золотых нитей дня и серебряных нитей ночи, и становилось оно все ярче, пока молодой эйнхерий не исчез в слепящем свете.
Сияние устремилось к кокону, проникло в него, слилось с ним, обняв крошечное существо внутри.
Младенец повернулся и открыл глаза.
***
– ..А что же Эрик? Ты привела его? – Фригг улыбнулась зеркалу, в котором отражалась ее служанка Альвиг Златорукая, искуснейшая в Асгарде мастерица по укладке волос.
– Да, госпожа.
Голос служанки звучал сосредоточено. Альвиг сооружала праздничную прическу царицы в честь дня рождения принцев, и вся ушла в это занятие.
– И как? – полюбопытствовала Фригг.
Альвиг смутилась.
– Он в восторге, – наконец, сказала она.
Фригг взглянула на отражение в зеркале.
– Ему что-то не по душе.
– Ему понравился дворец, – поспешила заверить царицу Альвиг.
– Но не его обитатели?
Служанка смутилась еще больше. Фригг подосадовала, что не может повернуться. Незавершенная прическа вынуждала ее к неподвижности монумента.
– Послушай, – постаралась успокоить служанку Фригг. – Он не может быть обычным озорным мальчишкой. Он слишком непросто пришел в наш мир.
– Он сторонится всех, моя царица, – в ответе Альвиг слышались горечь и тревога. – Будь рядом его отец, все было бы по-другому.
Фригг тихо вздохнула.
– Тору не стоило тогда затевать стычку с горными троллями… Он сам признал, что поход был неразумен, и сожалел о гибели Эйнара и других эйнхериев.
– Я не виню вашего сына, – возразила Альвиг. – Жены воинов знают, что их мужья могут пасть в бою. Я лишь жалею, что Эрик растет без отцовской поддержки. Я не знаю, как мне изменить его. Эрик замкнут. Почти ни с кем не говорит. Ни с кем не дружит. Разве Асгард…
Тут служанка умолкла, будто испугавшись своей мысли.
– Примет такого? – закончила за нее царица.
И весело улыбнулась.
– Один асгардец – точно.
***
– Позволь представить тебе нашего гостя, Локи.
Фригг вошла в покои младшего сына, ведя худого паренька с серьезным лицом, обрамленным темно-русыми волосами.
– Это Эрик.
Младший принц Асгарда заканчивал одеваться к выходу в пиршественный зал. Прерванный в своем занятии, он вопросительно смотрел на мать, держа в руке золотой наруч.
Фригг подошла к сыну, присела рядом и ласково проговорила:
– Он пришел поздравить тебя с днем рождения. Надеюсь, вы подружитесь. Только, – Фригг положила руку на плечо принца, – чур, без озорства! Договорились?
– Ладно, – согласился Локи.
– Вот и хорошо.
Фригг засмеялась и взъерошила ослепительно черные волосы младшего принца.
– Мне пора, – она поднялась. – Надо проверить, все ли готово к празднику. Можете пока поиграть, но не слишком увлекайтесь. Вас скоро позовут.
Локи слегка наклонил голову, подтверждая, что наказ понят и принят к сведению. Но, стоило царице закрыть за собой дверь, как он сжал губы, прищурился, разглядывая гостя, и, хотя вроде бы ничего не делал, в комнате вспыхнули и закружились льдистые синие огоньки.
– Не шевелись, – предупредил Локи. – Они могут жалить. Так ты хотел поздравить с днем рождения именно меня?
– Вообще-то, у меня два подарка, – ответил Эрик, – для принца Тора и для тебя, мой принц. Ведь вы оба родились в один день.
– Неправда! – нахмурился Локи.
– Что неправда? – не понял Эрик.
– Мы родились в разные дни, – с нажимом проговорил Локи. – Только об этом никто не говорит. Отец считает, что так я и Тор будем больше дружить.
– Если об этом никто не говорит, откуда ты знаешь? – удивился Эрик.
– Просто знаю, – пожал плечами Локи. – Знаю, что отец так думает.
Огоньки пропали – так же неожиданно, как появились.
– У меня тоже один день рождения на двоих, – сообщил Эрик. – Я родился почти мертвым, и один эйнхерий подарил мне свою жизнь в Вальгалле. Теперь я ношу его имя, а в семье празднуют его день рождения как мой.
– Ты получил дар! – воскликнул Локи.
В его глазах зажглись удивление и любопытство.
– Ты – особенный, если получил дар, – убежденно сказал принц. – И совершишь что-то необычное.
– Да вряд ли, – мотнул головой Эрик. – Мне даже эйнхерием не быть, хотя я так хочу этого! Мама говорит, я буду служителем во дворце.
Эрик помрачнел.
– Стоило воину спасать меня, чтобы я потом стал каким-нибудь истопником или чашником. А те огни, – внезапно спросил он, – в самом деле такие же опасные, как красивые?
Локи довольно кивнул.
– Тогда это хорошее оружие, – серьезно заметил Эрик.
– Да, – подтвердил Локи. – Здорово выручает иногда.
Эрик усмехнулся.
– Похоже, у нас одни и те же неприятности.
Локи с любопытством посмотрел на гостя.
– Не думал, что принцу тоже надо защищаться, – продолжал Эрик.
– Я не защищаюсь, – в глазах Локи мелькнуло жесткое выражение. – Я нападаю. Только об этом не догадываются.
– Их много? – уточнил Эрик.
– Кого?
– Тех, кто не догадывается. На кого надо нападать, потому что они напали первыми.
– Нет, – Локи улыбнулся по-детски доверчиво и беззащитно. – Асгардцы хорошие. Просто не все знают, что я стану их царем.
Локи подошел ближе и доверительно сообщил новому знакомому:
– Сегодня отец взял нас с Тором в сокровищницу. Он показал нам много чудесного, а потом сказал, что мы оба рождены царями. И что один из нас взойдет на трон.
Он помолчал и торжественно добавил:
– Когда я буду царем, никто не нападет на Асгард. А в Асгарде никто не будет нападать на тех, кто не хочет быть как…
Локи запнулся.
– Я понимаю, мой принц, – одними глазами усмехнулся Эрик.
– Когда я взойду на трон Асгарда, ты будешь эйнхерием, – торжественно проговорил Локи, в упор глядя на Эрика большими, странно меняющими цвет глазами – они становились то зелеными, то синими. – И весь Асгард узнает, что сила не
единственное, что нам нужно. Обещаю тебе.
***

В открытое окно лился разноцветный праздничный свет. Дворец Всеотца и весь Асгард сияли огнями. Оглушительные разрывы и треск фейерверков смешались с ревом боевых труб – каждая отличалась голосом, и знатоки на слух умели определить, какой дружине эйнхериев какая принадлежит. Когда рев, треск и взрывы смолкали на несколько мгновений, их сменяли ликующие крики на дворцовой площади, во внутреннем дворе и палатах Валаскьяльва. «Тор!» – слышалось отовсюду. «Слава Тору!» «Слава царю Асгарда!»
Локи, одетый, как подобало для самых торжественных случаев, стоял у окна, всматриваясь в веселое мельтешение огней.
– Что ты об этом думаешь? – спросил он стоявшего сзади Эрика.
– Что мне не быть эйнхерием, – хладнокровно ответил Эрик.
– Тор – это война, – Локи смотрел на царящее за окном веселье невидящим взглядом. – Если власть над Девятью мирами окажется в его руках, он уничтожит Асгард. Почему отец этого не видит?
– Сам Асгард – война, – заметил Эрик. – Как не воевать, если мы – защитники мира в целой вселенной.
Локи резко повернулся к нему. Лицо принца передернула судорога.
– Мир? Мой брат мечтает только о сражениях. Мы будем искать все новые поводы для войны. Станем придумывать их, пока Асгард не истечет кровью.
Младший принц отошел от окна и принялся ходить по комнате. Вдруг он остановился перед Эриком.
– Когда-то отец сказал, что мы оба рождены царями, – тяжело проговорил он, глядя прямо в глаза слуге. – Я люблю брата, но, как царь, я должен защитить Асгард от неминуемой войны. Я должен.
Локи отвел глаза и замолчал.
– Чем я могу помочь? – спросил Эрик.
Локи провел рукой по лицу, словно стряхивая с себя сон или наваждение.
– Похода на Ётунхейм не миновать. Но если к великанам отправится армия под предводительством безрассудного царя, погибнуть могут все. А нескольких сумасшедших отец спасет и в одиночку. Он по-прежнему безмерно могуч, его сил на это хватит. Я дам тебе поручение, – обратился он к Эрику. – Позже. Его надо выполнить точно и быстро.
Локи снял с пальца кольцо со сложным узором. При малейшем движении узор менялся, рассыпаясь и складываясь снова.
– Это пропуск к царю. Сигнал о том, что случилось нечто важное. Все начальники стражи знают о нем. Любой из них обязан проводить тебя к Всеотцу, если ты покажешь кольцо. Храни его и будь наготове.
– Я готов, мой принц, – Эрик склонил голову, подавая Локи парадный шлем.
Локи взял шлем и вдруг весело рассмеялся.
– Прости, совсем забыл. Твои сожаления напрасны – с сегодняшнего дня ты зачислен в дружину стражей Валаскьяльва. Отец пошел навстречу моей просьбе, хоть и считает, что быть воином – не твое призвание. Первый шаг сделан. Теперь только от тебя зависит, как скоро ты станешь эйнхерием.
***

– Эрик, сын Эйнара! Караул во внутреннем дворе. Смотри, не вздумай покинуть пост раньше времени.
Сотник хмуро взглянул на Эрика, словно не верил, что его слова возымеют действие на подчиненного.
– А должны быть причины? – осведомился подчиненный.
– Чего? – не понял сотник.
– У меня должны быть причины покинуть пост, мой командир? – Эрик смотрел с невинностью усердного подростка.
– Ётун тебя знает, – буркнул сотник.
Бравый воин был раздосадован вчерашними событиями. Вчера Тор Непобедимый должен был взойти на престол Асгарда. И началась бы правильная жизнь. Походы, победы, славная большая война. То ли дело! В тронном зале сотник кричал здравицы любимому вождю и командиру вместе с несколькими тысячами приглашенных на торжество, и в восторге думал, как будет рассказывать про этот день внукам. И вдруг Всеотец прервал речь, с которой обращался к наследнику и всему Асгарду, и покинул с сыновьями тронный зал. А потом всем объявили о вылазке синекожих. Коронацию отложили. Поступил приказ усилить караулы, строже нести охрану дворца и города, всерьез заняться подготовкой молодых воинов, да и остальным подтянуться – нападение ётунов показало, что эйнхерии расслабились и неспособны к отражению внезапной атаки.
Легко сказать – усилить караулы, сердито подумал сотник. А что прикажете делать, если одновременно с этим к нему поступает повеление принять новичка, который еще вчера подавал шлем и подводил коня младшему принцу. Вот куда теперь приткнуть этого долговязого, тощего, как девица, чтоб его слугу принца Локи? Только во внутренний двор, в парадный утренний караул. Там хоть бед не натворит и ни на что не навернется. Да и принц наверняка будет рад своего дружка увидеть.
Сотник хмыкнул и отошел к другим новичкам.
Эрик поспешил занять место среди несущих караульную службу во внутреннем дворе. Он оказался замыкающим в шеренге стражей, стоявших за эйнхериями. Молодые стражи, с их непокрытыми головами – знак того, что они только готовятся стать настоящими воинами – с завистью посматривали на блестящие шлемы эйнхериев.
– Равняйсь! Втянуть животы! – скомандовал сотник.
Все выпрямились и замерли.
Отец-командир скептически осмотрел строй.
– Вот так и стоять! Не дышать и не шевелиться!
Его внимание привлекло легкое замешательство у восточного входа во внутренние покои дворца.
– Не шевелиться! – повторил сотник, проворно очутившись во главе шеренги.
Через несколько мгновений мимо неподвижно замерших стражей стремительно прошагали Тор с братом и ближайшими друзьями. Там, где начиналась шеренга стражей, Локи замешкался и пошел медленнее. Громовержец и его спутники быстро удалялись в сторону конюшен.
Отыскав глазами Эрика, Локи подошел к нему.
– Как первый день на службе, Эрик? – громко произнес он. – Отлично выглядишь!
И быстро добавил, понизив голос:
– Мой брат решился на вылазку в Ётунхейм. Переубедить его невозможно, отпустить одного – тоже. Я сделаю все, что смогу, чтобы уладить дело миром, но пусть отец поторопится. Чем дольше мы пробудем в Ётунхейме, тем выше риск для всего Асгарда.
– Удачи! – во всеуслышание пожелал принц и с самым безмятежным видом отошел от стражей.
Неподвижно стоявший Эрик подождал, пока Локи исчезнет из виду и шагнул из строя.
– Эй, – зычно крикнул сотник. – Назад, живо!
– Срочное донесение царю.
В воздухе сверкнуло кольцо, которое Эрик получил от Локи.
Сотник что-то буркнул и велел новенькому следовать за собой.