Возмутитель спокойствия. День седьмой

[Hvedrung9]

Насреддина трудно представить без его верного ишака. На средневековых миниатюрах и современных памятниках ходжу почти всегда изображают вместе с длинноухим четвероногим спутником, причем, нередко Насреддин сидит на осле задом наперед. Почему? Об этом есть отдельная история. Об осле Насреддина вообще рассказывают немало историй. Вот послушайте.

Однажды Насреддин и его ученики направлялись на занятия. Насреддин сидел задом наперед на своем осле.
— Ходжа, — спросили его ученики, — почему ты так сидишь? Разве это удобно?
— Если я сяду по-другому, — ответил Насреддин, — вы будете у меня за спиной, и я не увижу ваших лиц. Ехать, так как я, гораздо лучше.
***

По другому варианту того же анекдота, когда Насреддина спросили, почему он едет на ишаке задом наперед, ходжа ответил: "Это не я сижу задом наперед, это мой ишак идет неправильно".
***

Однажды Насреддин потерял своего ишака. Потратив весь день на поиски, раздосадованный ходжа дал торжественную клятву: если "этот проклятый ишак” найдется, то он сразу же продаст его за одно таньга. И тут Насреддин увидел своего ишака. На следующий день Насреддинн стоял на базаре с ишаком и кошкой. На вопрос, что он тут делает, Насреддин отвечал, что продает своего ишака за одно таньга и кошку — за сто, но только — вместе…
***

У Насреддина пропал осел. Он стал кричать на базаре:
– Тому кто найдет моего осла, я подарю его вместе с седлом, потником и уздечкой.
– Если ты все хочешь отдать в награду, – спрашивают его, – то ради чего искать и тратить столько сил ?
– Вижу я, – отвечал он, – вы никогда не испытывали радость находки.
***

Насреддин ежедневно переходил через границу со своим ослом, нагруженным корзинами с соломой. Так как все знали, что он промышляет контрабандой, стражники каждый раз обыскивали его с ног до головы. Они обыскивали самого Насреддина, осматривали солому, погружали её в воду, время от времени даже сжигали её, но никогда ничего не могли найти. Много лет спустя один из стражников встретил отошедшего от дел ходжу в чайхане и спросил:
– Теперь тебе нечего скрывать, Насреддин. Расскажи мне, что ты перевозил через границу, когда мы никак не могли поймать тебя?
– Ослов, – отвечал Насреддин.

Источник: secretworlds.ru/publ/pritchi_i_skazki/pritchi_p...
***

Как-то Насреддин шел домой со своим сыном. Мальчик ехал верхом на осле. По дороге они встретили двух женщин и услышали, как одна говорит другой: «Ох уж эта молодежь! Мальчик спокойно едет на осле, когда его старый отец идет пешком. Удивительно!»
«Отец, — сказал мальчик, — ты настоял на том, чтобы я ехал верхом, не так ли? Давай же, не отказывайся, садись на осла!». И они отправились дальше, Ходжа – верхом на осле, мальчик – пешком.
Спустя некоторое время им повстречались два одиноко бредущих старца.

«Эй, старик!, — сказали они. — Твои кости уже высохли и состарились. Ты стоишь одной ногой в могиле. А твой отпрыск, разве он заслужил того, чтобы высохнуть как ты? Пусть он едет верхом!» Когда они прошли мимо, Насреддин посадил сына на осла вместе с собой. Они ехали вдвоем под палящим солнцем и приблизились к кучке зевак, сидевших вдоль дороги.
«О, какая жестокость! Бедное животное! Ему слишком тяжело везти двоих! Бедная тварь почти умирает!» — закричали зеваки.
«Да ради Бога!», — сказал Ходжа, слез с осла, и они пошли рядом, гоня осла перед собой. Но тут же столкнулись с двумя проходими.
«Посмотрите на этих глупцов! Осел идет впереди, прыгает и скачет, не имея груза на своей спине, а они идут следом, истекая потом и покрываясь пылью. Какие же глупые люди бывают на свете!» — захохотали прохожие.
Ходжа обернулся к сыну и сказал: «Видишь теперь, что бесполезно обращать внимание на людскую молву? Всегда найдется кто-то недовольный тем, что ты делаешь».
***
Ну, и самая известная история.

Однажды эмир позвал Ходжу Насреддина и спросил: «Можешь ли ты обучить моего любимого ишака богословию, чтобы он знал столько же, сколько я сам?» Ходжа отвечал: Я знаю твоего ишака, я проверил его способности и убедился, что этот
замечательный ишак не уступает остротой своего ума ни одному из твоих министров. Я берусь обучить его богословию, и он будет знать столько же, сколько знаешь ты, но для этого потребуется двадцать лет». Эмир велел выдать ходже из казны пять тысяч таньга золотом и сказал: «Бери этого ишака и учи его, но, клянусь Аллахом, если через двадцать лет он не будет знать богословия, я отрублю тебе голову!»
Друзья услышали про это и пришли к Насреддину, жалея его и упрекая за такой глупый поступок.

«Ты заранее можешь проститься со своей головой! – восклицали они. – Да где ж это видано, чтобы ишаки учились богословию!»
«Не горюйте, друзья, – ответил Ходжа Насреддин. – Скажу, что получить пять тысяч таньга золотом и хорошего ишака в хозяйство – это человеку не каждый день удается. А голову мою не оплакивайте, потому что за двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрет – или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие!»