Выложила в сообществе Синхронные полеты крыш, решила, пусть и здесь будет
читать дальше
На зеленой лесной поляне в ночь середины года устроил король Балор пир в честь своих детей. Ровно год прошел, как появились на свет принц Нуада и принцесса Нуала, сиявшие подобно утренней и вечерней звезде. Эльфов и крылатых фей, птиц и зверей, и всех веселых обитателей леса созвал король на праздник. Пригласил Балор сидов, живущих под холмами, сыновей богини Дану, богов моря, горных кузнецов и людей – пусть все разделят его радость! Не пригласил лишь воительницу Морриган, и советники короля полагали, что причина – в неукротимой любви ее к войне.
Собрались гости короля Балора, все они пришли с богатыми дарами. Только люди задерживались в пути - далеко жили они от благородного племени Балора.
Прекрасна была ночь под сводами священного леса. Высоко над головами пирующих могучие деревья переплели свои ветви как девушки сплетают руки в хороводе. Сквозь листву просвечивало ночное небо, напоминало оно опрокинутое озеро с мерцающими на дне звездами. Крылатые феи поднялись в небо и собрали полные корзинки звезд. Каждую звезду они поместили внутрь белых ягод жемчужницы. Вся поляна озарилась волшебными огнями, и дивной красотой светились лица принца и принцессы, лежавших в золотых люльках с королевскими гербами. Звездному мерцанию вторили томительно-сладкие звуки арф и пение эльфов. Щедро были накрыты столы короля Балора, и гости не уставали превозносить радушие хозяина.
– Все ли довольны? – спросил король. – Получил ли каждый из вас то, что пожелал?
– Нет! – неожиданно раздалось под лесным сводом, и на поляне возникла Морриган.
– Меня не звали на пир, и не дали места за твоим столом, король, – сказала она. – Но ты спросил, получил ли каждый, кто находится здесь, желанное. Я нахожусь здесь, перед тобой, и желаю получить нашего сына. Отдай мне Нуаду, король!
Удивленный ропот пробежал среди гостей.
– Разве король Балор не сказал, что его дети рождены не королевой, а мной? – рассмеялась Морриган. – Неукротимую отвагу и любовь к битвам дала я нашему сыну. У меня больше прав на Нуаду, чем у тебя, Балор, ибо ты слаб и склонен к уступкам. Ты будешь уступать судьбе до тех пор, пока у тебя ничего не останется.
– Возможно ты права, Морриган, – ответил Балор, обнажая меч. – Но сейчас я не уступлю тебе. Хочешь забрать Нуаду – сражайся!
Обнажила мечи и королевская стража, сомкнув ряды вокруг трона Балора.
Но не шевельнулась Морриган, лишь рассмеялась вновь.
– Много ты потерял, король, – сказала она. – Отдай ты мне Нуаду – покорил бы он весь мир, и долго владел бы миром род Балора. Но я сказала и повторю вновь – ничего у тебя не останется.
– Все же, – продолжила Морриган, – не полагается приходить на праздник без подарка. Оставлю и я три своих дара.
И первым из них будет смерть. Ты не захотел отдать мне сына, так пусть детей наших на всю жизнь свяжут узы, крепче которых не найти – узы крови и смерти. Ранят одного – ранят и другого, погибнет один – погибнет и другой.
И вторым моим даром будет смерть. Придет время, ты и твой сын пожелаете смерти друг другу, и слабейший погибнет.
И третьим моим даром будет смерть. Смертельную вражду положу я между нашим сыном и первым, кто придет сюда вслед за мной.
Сказала Морриган и исчезла. Стылым холодом веяло от того места, где стояла она.
Молчание повисло над поляной. Даже ночной ветерок стих, не шевелились листья, не решались сказать хоть слово самые красноречивые из пирующих.
Вдруг в тишине запела труба герольда. Раздались приветственные возгласы, нарядно одетая процессия вышла на поляну.
Это прибыло запоздавшее на праздник посольство людей.