Эпизод I
Внутренность медицинского кабинета. Голос:
– Клади его сюда!
Крупным планом – молодой индиец в кожаной куртке, с окровавленной головой. Тот же голос:
– Теплую воду и инструменты, быстро!
Другой голос, слегка насмешливо:
– Не суетись, ничего серьезного не произошло.
– Ничего серьезного? У него тяжелейшая черепно-мозговая травма, не говорю уже о переломах. Пьяный джип – еще тот подарочек, а уж если у тебя байк на полном ходу… Эй! Ты что делаешь?
– А какие у тебя варианты ответа? Меняю традиционную ориентацию? Зажигаю на вечеринке?
– Не пытайся меня разозлить. Ты ведь знаешь, я могу…
– Знаю, ты можешь менять цвет. Я тоже. И, поверь, мой синий круче твоего зеленого. Как-нибудь покажу – умрешь от зависти. А сейчас получи своего пациента. Видишь, как он ровно дышит? Как порозовели его щеки? И никаких колющих и режущих инструментов, никакого надругательства над естеством. Поспит часика два и поедет к супруге и наследникам. Жди завтра делегацию благодарных родственников с цветочными гирляндами и горой рисовых конфеток. Любишь сладкое?
– К черту сладкое, как ты это проделал?
– Ты же видел.
– Я видел, как ты голыми руками залез к нему в мозг! Это галлюцинация?
– Док, можешь снова вмонтировать меня в пол, но повторяю: я – бог. И вы, люди, много теряете от того, что не хотите с этим согласиться.
читать дальше
Эпизод II
Неделей раньше
– Все утрясено, громовержец. Можешь забрать Тессеракт и братика. Надеюсь, в Асгарде с последним разберутся, как следует. А теперь простите, меня ждут срочные дела.
Директор S.H.I.E.L.D ушел, источая харизму и благородные помыслы.
– Жаль расставаться, но, похоже, тебе, асгардец, пора, – с сожалением произнес Капитан Америка. – Мы все так сдружились… Когда думаешь отправляться?
– Прямо сейчас, пока руководство Фьюри не передумало, – ответил Тор.
– Не стану делать вид, что мне неинтересно: как все-таки у вас там с Локи разберутся? – Старк очень по-доброму взглянул на Тора.
– Это суд решит, – мрачно ответил богатырь.
– А что можно решить, если Локи бессмертен?
– Видишь ли, он ведь не ас, так что не сам по себе бессмертен. Ему бессмертие Один подарил. И может отобрать, если сочтет нужным.
– Круто!
– Не знаю. Может, странно прозвучит, но мне не хочется возвращать Локи в Асгард. Сейчас не хочется. Смысла в этом – меньше, чем ноль.
– Со мной как-то забавная история приключилась, – Старк поудобнее устроился в кресле. – Досталось от приятеля-ламы копье тибетского воина. Винтажное такое, с ячьим хвостом, наконечник вырезан из черепа заклятого врага…Чудная вещица. Оно еще удобное такое было, короткое и складное, хоть в кармане носи. А воин тот, представьте, оказался по совместительству великим учителем черной веры бон. Магия и все такое. И вот копьецо его стало выделываться. То ногу норовит проткнуть, то по черепу бацнуть. Жило активной, самостоятельной жизнью. Ну, думаю, пора избавляться от болячки, когда это оружие индивидуального поражения чуть не высадило мне глаз. И как раз в то время приходит срочный заказ от Фьюри. Вы же знаете Фьюри, у него всегда: пожар! горим! это надо еще вчера! Но заказ был интересный, так что я согласился. Копье на время вылетело у меня из головы. Оно тихо висело на стене в моем кабинете, я пребывал в лаборатории, мы не пересекались, пока не возникла маленькая проблема. Фьюри хотел, чтобы новый гаджет получился думающим, с собственным характером, но при этом не классический искусственный интеллект. Двое суток я бился над решением, ничего не выходило, и тут меня догоняет – копье! Все детали мертвые, а оно живое. И я употребил копье в своем изобретении. Это оказался подлинный шедевр. Он чудеса творит, и Фьюри им очень гордится.
– История, надо полагать, назидательная, но в чем соль? – обвел глазами присутствующих Капитан Америка.
– Да она на поверхности, – отозвался Тор. – И, по мне, Старк прав. В Асгарде будет долгий, тяжелый и бесполезный судебный процесс. Море пафоса, призывы строго наказать, еще строже, строже некуда!.. Ну, и кому какая от этого польза? Как хотите, а не воспринимаю я, когда око за око. Унизить, заточить, казнить и получить от этого удовольствие, – и чем мы лучше зла, против которого боролись? Вот если бы устроить так, чтобы Локи хоть отчасти возместил урон, принес какую-то пользу…
– Отправьте его на каторжные работы, – предложил Старк. – Пусть в каменоломне повкалывает или на руднике. Это и ему пойдет на пользу. Психиатры утверждают, что физический труд благотворно влияет на больное сознание.
– Такими руками камень дробить! – воскликнула Наташа. – Старк, я думала, ты умный.
– Полагаешь, они настолько изящны, что годятся только для убийства? – осведомился Старк.
– Если вы не против… – вдруг подал голос доктор Беннер, – Отдайте его мне. Кажется, я могу найти ему применение. Тем более, он как-то заметно поутих. Кажется, экзекуция выбила дурь из его головы.
– Извините, что напоминаю, – вмешался Кэп, – но этот вопрос решаем не только мы. Что, например, ты скажешь в Асгарде, Тор, если вернешься один? Я уже молчу о Фьюри.
– Отца можно убедить, – уверенно ответил Тор. – Он за Локи сильно переживает.
– А я возьму на себя Фьюри, – потянулась Романова. – Он так сексуально выглядит, когда злится!
Эпизод III
На следующий день после эпизода II. Почти пустая комната. В двух противоположных углах лежат скатанные в рулон тростниковые циновки и одеяла. Стол, два тростниковых стула, лампа на столе, книжная полка. Входят доктор Беннер и Локи. На последнем джинсы, синяя футболка и кроссовки. Входя, он низко наклоняется, чтобы не задеть притолоку. Доктор Беннер указывает на одну из скатанных постелей:
– Располагайся! Апартаменты невелики, но в здешнем квартале это не худшее жилье. Живем здесь, работаем в кабинете через стену. Тор говорил, что ты выручал придворного лекаря в особо сложных случаях. Очень надеюсь, что и здесь твои знания пригодятся.
Локи (скептически осматривая комнату): Что еще он обо мне говорил?
Д-р Беннер (очень серьезно): Что в Асгарде тебя ждет не самый теплый прием, так что, может, стоит принять мое предложение.
Локи (глядя на Беннера одновременно с вызовом и отчаянной тоской): И что же я должен делать, мой славный надзиратель?
Д-р Беннер: Трудиться, мой славный пленник. Не покладая рук. Работы – с приличную гору в Гималаях. Больных немерено, случаи самые разные, и я – единственный псих на весь город, который берет деньги сообразно доходам пациентов. Нет денег – лечу даром. Поэтому распорядок дня состоит в отсутствии всякого распорядка. Вызовы – круглые сутки. Позовут среди ночи – поднимемся ночью. Надо поехать на другой конец города – поедем. Да, забыл сказать: направо по коридору – душевая, налево – туалет. Не хочешь воспользоваться?
Локи: Чтобы воспользоваться, я должен понять, что это такое.
Д-р Беннер: Если хочешь умыться, помыться с дороги – это направо. Приспичило с естественными потребностями – налево.
Локи: У нас разное естество и разные потребности. Уточни, о каких именно ты говоришь.
Д-р Беннер: Вы когда испачкаетесь, пользуетесь водой?
Локи (со своей привычной саркастической усмешкой): Мы не можем испачкаться. Смотри!
Нагибается, проводит рукой по пыльным кроссовкам и подносит пальцы к лицу Беннера. Тот видит, что следы пыли и грязи просто исчезают с руки аса.
Локи: Вот так. Землян бы очень выручило, если бы нам для поддержания чистоты требовалась вода. Потому что, попав в Мидгард, я не вылезал бы из этого самого душа и не смог заняться ничем другим. Ненавижу грязь, а она у вас повсюду.
Д-р Беннер (слегка удивленно): По крайней мере, это сэкономит мне расходы на коммунальные услуги.
Локи (требовательно): С первым разобрались, давай со вторым.
Д-р Беннер: Со вторым… У тебя через некоторое время после еды не возникает желание кое от чего освободиться?
Локи (недоуменно): Нет.
Д-р Беннер (снимает очки и начинает их протирать, что всегда делает, когда не может сразу объяснить себе и другим какую-то ситуацию, потом вдруг останавливается, осененный догадкой): Значит, вы пищу усваивает целиком?
Локи (смотрит на Беннера, приоткрыв рот, что всегда выражает у него крайнюю степень удивления, и вдруг разражается торжествующим хохотом): А вы, значит, только частично?! Так это имел в виду Фьюри, когда сказал: «Захочешь журнальчик или что еще, дай знать»? Он надеялся, что мне…как ты выразился – приспичит? Я же говорил: люди, вы – удивительно ограниченные создания! И почему вы не хотите это признать? (Неожиданно подмигивает д-ру Беннеру). Жаль, что я не знал всего этого раньше! Я не стал бы с вами связываться. Вы даже не муравьи!
Эпизод IV
Два дня спустя после эпизода I
В распахнутой настежь двери возникла коробка, размером и формой схожая с ловушкой Фьюри. Ее с трудом удерживал в объятиях молодой байкер.
– Доброе утро, докторджи*, – поздоровался он. – Я – ваш позавчерашний пациент.
– Да-да, помню! – доктор Беннер оторвался от ноутбука. – Проходите.
– А где аватарджи? – спросил парень, оглядываясь по сторонам.
– Кто?
– Тот, кто меня вылечил. Паломница, живущая при храме Нилакантхи*, говорит – это Шива проявился. Я верю.
– Правильно делаешь! – вошедший в кабинет Локи лукаво взглянул на Беннера. – Впервые, с тех пор как попал на Землю, слышу о вере. Я – бог Локи, взятый в плен людьми, – сообщил он байкеру.
– Такое случается, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал парень. – Индру тысячу раз брали в плен – то асуры, то герои. Кришна вообще родился в тюрьме. Потом его привязывали веревками к ступе для взбивания масла. Даже Шива иногда сдается для вида своим преданным.
– О, доктор Беннер, так вы – мой преданный?! – рассмеялся Локи. – Приятно узнать что-то новое о старом знакомом.
– Как вы себя чувствуете? – спросил доктор гостя, чтобы уйти от темы, которой в присутствии Локи предпочел бы не касаться.
– Как? Да замечательно! Я же говорю, только бог мог сотворить такое. Мама даже хотела устроить пуджу* для аватара, но паломница сказала, что воплощенные боги сердятся, когда им поклоняются как в храме. Аватары хотят выглядеть как обычные люди, и нельзя им в этом мешать. Поэтому мама приготовила прасад*, – парень показал на коробку.
– Открой! – потребовал Локи.
Чудом излеченный развязал ленты и принялся снимать слои цветной бумаги, словно луковую шелуху. Наконец, коробка распахнула свои недра. Локи заглянул в нее, по обыкновению вытянув шею, словно смотрел за край пропасти.
– Рисовые конфетки! – удовлетворенно произнес он. – Я же говорил, док, они здесь будут!
– Мама лучше всех в округе готовит сандеши, – похвастался парень. – А это, – он достал белый шелковый мешочек, расшитый золотыми трезубцами, – это от меня.
Быстрыми, любопытными пальцами Локи развязал тесемки и вынул из матерчатого убежища статуэтку. Выточенный из темно-синего, почти черного, камня воин опирался на странной формы копье, наконечник которого был инкрустирован чистейшей воды аквамарином. Поручи, изображенные поверх длиннополого кафтана, вспыхивали огоньками золотой насечки. Густые волосы разметались по плечам.
– Вам это ничего не напоминает, док? – глаза, устремленные на Беннера, смотрели с неподражаемым локавством.
– Обычная вещь, – пожал плечами Беннер. – Тюркское влияние, или статуэтку создавали в то время, когда арии еще не забыли о своем кочевом прошлом. Кафтан, сапоги – приметы кочевника.
– О да! – горько усмехнулся Локи. – Тот, у кого нет дома, вынужден кочевать.
– Это Шива, – вмешался байкер. – Я увидел его в храме Нилакантхи, куда меня водила паломница благодарить за исцеление. Сразу решил, – он должен быть ваш. Ведь вы – это он.
– Тат твам аси*, – прокомментировал Локи, неотступно глядя на Беннера. – Чудесно, что кто-то еще помнит об этом.
Эпизод V
Человек судорожно пытался втянуть в себя воздух, но изношенные легкие выталкивали его обратно. Посиневшие пальцы скребли земляной пол, комкали ветхую подстилку, глаза бессмысленно блуждали по свесу грязной брезентовой палатки. Такие палатки образовали целый город на окраине Калькутты, по размерам не уступающий административному центру какого-нибудь не самого маленького округа в Штатах.
– Он кончается, – отвернулся Беннер. – Так часто бывает: слишком поздно зовут, когда уже ничем не поможешь.
Больной отчаянно захрипел и затих. Худые пальцы перестали скрести пол.
– Все, – доктор сделал движение, чтобы подняться.
– Т-сс! – Локи приложил палец к губам. – Тише. Не шевелись, ты ее спугнешь. Молчи! – яростно зашипел он, видя, что Беннер собирается задать вопрос.
За прошедшие дни доктор, незаметно для себя, приучился подчиняться приказам своего пленника-ассистента. Да какое там ассистента! Беннер чувствовал, что чаще всего ассистирует он сам и то в отношении всяких формальностей. В остальном ему отводилась роль свидетеля чуда. Локи творил невероятное. Его ледяные руки мгновенно останавливали кровь, хлещущую из порванных артерий, его музыкальные пальцы точнее любого прибора определяли состояние внутренних органов и лучше всякого скальпеля проникали в тело, что-то корректируя и подправляя в нем, удаляя лишнее, дополняя недостающее. «Да тебя убить мало! – возмущался и восхищался одновременно Брюс Беннер. – С такими талантами и тратить время на полную дурь!» Локи отвечал молчаливой усмешкой.
Беннер никогда не мог пожаловаться на отсутствие пациентов, но в эти дни возле его маленькой «клиники» творилось нечто. Вперемешку с мелкими домохозяевами и бедняками из трущоб приема терпеливо ожидали хорошо одетые, приезжавшие на дорогих автомобилях господа, – Беннер категорически отказывался принимать хорошо одетых вне очереди. Неоднократно Нилакантху, как теперь называли Локи, просили пожаловать в престижные кварталы. Дважды за последнее время доктор Беннер получал на свой адрес приглашения из ведущих медицинских центров страны. Восхищаясь и поражаясь тому, что видел, Беннер, тем не менее, ловил себя на мысли, что ситуация создалась непростая. В этом ажиотаже трудно было сохранить и свою тайну, и тайну Локи и, тем более, предугадать, как подействует на самолюбие последнего начавший складываться вокруг него культ.
От обилия людей, эмоций и переживаний доктора валило с ног. В отличие от него Локи не знал, что такое усталость. Он даже не спал, чем доставил Беннеру в первые дни немало беспокойства: доктор боялся, что его подопечный сбежит, дождавшись, когда он сам уснет.
Но побежденный бог и не думал сбегать. Он замкнулся, полностью ушел в себя, почти не разговаривал с Беннером. Насмешливое оживление первых дней сменилось непроницаемой интраверсией. Молчаливо, с застывшим на губах сарказмом, ас продолжал рыться в чужих внутренностях.
До сих пор у него получалось все. Но смерть не обманешь, а тот, к кому их позвали, умер. Беннер видел это.
Локи, между тем, продолжал сидеть над телом, к чему-то напряженно прислушиваясь. Вдруг он повел рукой в воздухе – печально, мягко, почти просяще. Безвольными, поникшими пальцами он гладил сумерки, сгустившиеся в палатке. Так поверженный враг гладит край плаща победителя, умоляя о пощаде. Беннеру стало не по себе. Неужели Локи снова овладевает безумие? Что с ним происходит? Для чего эта сцена? Беннеру хотелось вскочить, заорать на Локи, садануть его головой обо что-то основательное, чтобы пришел в себя и перестал ломать комедию над трупом. Но что-то удерживало его, заставляло смирно сидеть на месте.
Вдруг глаза Локи расширились, зрачки потемнели, в них вспыхнул красный огонь, безвольные пальцы молниеносно выпрямились и хищно вонзились в неведомую добычу. Беннер с ужасом наблюдал за тем, как воздух бьется в руке Локи, словно живое существо, а тот, со своей неизменной, горькой и торжествующей, улыбкой цепко держит трофей. Он склонился над телом и как будто что-то осторожно вложил ему в грудь.
Мертвец медленно и глубоко вздохнул, потом зевнул и открыл глаза.
– Теперь, действительно, все, – поднялся Локи.
– Он был мертв, – только и смог выговорить Беннер. – Я сам видел. Он не был в забытьи, он был мертв!
– А теперь он жив. Тебя это огорчает?
– Но как? – ошеломленно спросил Беннер.
– Просто. Существует жизненная энергия. Когда-то вы звали ее душой, верили в ее бессмертие и ведали, что у нее есть творец и повелитель. Когда-то вы были мудрее, но потом залезли в космос, атом и собственный мозг, и решили, что знаете все. О душе вы забыли, о ее создателе – тем более, уверовав, что уравнения, формулы и рецепты отвечают на все вопросы. И теперь девяносто процентов людей умирает прежде времени. Открыть тебе закон, о котором знали твои предки? Каждому из нас отмерено свое время, и его более чем достаточно. «Насытился жизнью», – ты встречал такое выражение в ваших старых книгах? У каждого достаточно жизненной энергии, чтобы насытиться жизнью и самую смерть встретить спокойно, как возможность избежать пресыщения. Но одни из вас растрачивают ее раньше времени, а другие – ты и твои коллеги – не могут вернуть ее умирающим, потому что не знают о ее существовании. Говорят, у вас, в Мидгарде, еще есть люди, которые умеют воскрешать мертвых. Но вы смотрите на них как на душевнобольных или, хуже того, лжецов и лицемеров, наживающихся на горе других. Конечно! Они ведь занимаются душой, а куда душе тягаться с аспирином!
– Ты называешь людей ничтожными муравьями, – Беннер внимательно смотрел на Локи. – Откуда же эта боль за муравьев?
– Когда-то я сам вложил в вас эту жизненную энергию. Нас было трое – два природных аса и один, который сумел асом стать. И мы сотворили первых людей. Они не были похожи на вас, они были совершенны. И мне выпало вдохнуть в них дух жизни. Но это было давно и уже забылось. Впрочем, в ваших старых книгах еще можно найти воспоминания о том, как именно появились на земле люди, и когда они превратились в муравьев…
Локи вскинул голову с тяжелыми черными прядями, удивительно похожими на волосы Шивы с мультяшных индуистских литографий, свысока глядя на Беннера, и вышел из палатки.
Эпизод VI
Из оцепенения доктора вывел шум снаружи. Он тоже, наконец, встал, откинул полиэтилен, закрывавший вход в палатку, и попятился, не веря глазам.
На открытом пространстве среди палаток сгрудились обитатели города нищих. Они лежали ниц на земле, молитвенно сложив перед собой руки и нараспев повторяя мантры. Видно, новость о воскрешении умершего уже разнеслась по округе. А над людским прибоем монументом самому себе возвышался Локи в сияющих золотых доспехах, увенчанный рогатым шлемом, с победоносной улыбкой на губах. Он взглянул на Беннера, и в его взгляде читалось: «Разве я был не прав тогда?»
Им снова овладело безумие, это неоспоримо. «Ну что же, таких безумцев, как ты, ас, приходится лечить принудительно», – промчалось в голове у Беннера. Доктор уже чувствовал, как, пульсируя, вздымается ярость, как рвущаяся наружу сила раздвигает грудную клетку, прорастает чудовищными конструкциями мышц, как…
– Это уже не сработает, доктор Беннер, – раздался сзади спокойный, вежливый голос. Под ледяной рукой, сжавшей затылок, Халк бесследно исчез.
– Мы в Индии, док, на земле Шивы, великого повелителя йоги, – голос понизился до шепота. – У каждого свое альтер эго. Здесь верят в богов, а не в супергероев, и потому здесь я всесилен, а вы бессильны.
Словно парализованный, Беннер застыл на месте и смотрел как сверкающий золотом идол шагает среди простертых тел, под монотонный рокот мантр и постукиванье одинокого дамару*.
Эпизод VII
Свершилось! В унижении он познал триумф, к нему, побежденному, пришла победа! И не нужно ни от кого зависеть, ни с кем торговаться, ждать сомнительной помощи, за которую требуют вдесятеро больше, чем дают. Люди сами признают его власть! А он открыл тайну всесилия, безотказный способ покорить души, столь пекущиеся о своих телах. Мидгард падет к его ногам, когда узнает, что за это можно обрести здоровье и жизнь! Не за себя, так за детей своих они придут и поклонятся ему.
Локи уходил из города нищих. Ему надо действовать быстро. Пока Беннер не сообщил новости Фьюри, пока Хеймдалль не узрел, что происходит на Земле и не оповестил Тора, надо немедленно…
– Нилакантха! – из темноты вышла маленькая седая женщина.
Сухая, словно старое дерево, одетая в выцветшее, но чистое сари с аккуратными складками, она держалась с тем почтительным достоинством, которое присуще многим индианкам, привыкшим одновременно повиноваться мужу и руководить большой семьей.
– Нилакантха! – повторила она. – Не уходи!
– Я приду снова! – быстро сказал Локи.
– Нет, я знаю, – печально промолвила женщина, – если ты сейчас уйдешь, то не вернешься. Мы бедны, мы не можем дать тебе то, чего ты хочешь. Мы настолько бедны, что даже боги покидают нас. Я дала обет посетить тысячу мест, благословенных Шивой, чтобы увидеть его.
– Твое желание исполнилось, ты его видишь.
– Да, вижу. Вижу, как ты уходишь, – она с безмерной печалью смотрела на него.
Быстрее, время дорого! Локи шагнул вперед, но остановился.
– Зачем ты хотела видеть Шиву? – спросил он, повернувшись к поникшей паломнице. – Ты просишь о здоровье? Долгой жизни? О своих детях и внуках?
Женщина медленно качнула головой:
– Не обо мне речь, не о моих детях и внуках. Ты нужен нам всем, Нилакантха! Мы бедны настолько, что часто не ведаем благодарности, так слабы, что отдаемся первому же искушению, и в глупости своей не отличаем доброго от злого. Человек не в силах нести такую тяжесть, а потому мудрые и сильные держатся от нас в стороне или изредка наведываются, чтобы быстрее уйти. Только бог способен понести грехи, тяготы и болезни наши, ничего не ожидая и ничего не требуя взамен, – так, как когда-то ты выпил яд, чтобы уберечь от него вселенную. Человек стремится к тому, что извне, и зависит от внешнего. Только богу довольно себя самого.
Огромные, влажно сверкающие глаза словно прожигали женщину. Улыбка слетела с тонкого лица. Рука сжимала копье, готовясь смести жалкую преграду. Все его тело дрожало, как звенящая тетива.
– Если ты бог – останься! – еле слышно повторила она голосом, в котором уже не было надежды.
Золотое свечение вспыхнуло, словно зажглась тысяча солнц, и угасло. Увенчанный знаком луны исполин исчез...
...Перед женщиной стоял парень в джинсах и синей футболке. По сравнению с любым другим жителем Калькутты он был настоящий гигант, но, в целом, обычный парень. Он сложил ладони у груди и поклонился маленькой женщине.
– Ты просила, мать. Я остаюсь.
Эпизод VIII
С тяжелым сердцем возвращался Брюс Беннер домой. Трудно представить, что может последовать за уходом Локи. Калькутта – не Нью-Йорк, здесь читаури не понадобятся, достаточно замутить один квартал, и хаос поглотит весь город. Надо срочно связаться с Фьюри! Но Локи, которому он так доверился в последнее время, вывел мобильный Беннера из строя. Предусмотрителен, негодяй. Ладно, дай только добраться до дома, и одно короткое сообщение снова объявит общий сбор, только теперь, приятель, никакой пощады!
Беннер торопливо вылез из такси и зашагал к дому.
В доме горел свет. Сердце запрыгало, как акробат на канате. Неужели?.. Он не ошибся?!..
Беннер осторожно открыл дверь.
Навстречу ему вышла маленькая женщина, знаками давая понять, что шуметь не нужно.
– Он спит, – шепотом сообщила она. – Велел сказать, что на завтра уже есть пять вызовов. И еще, он уверен: вы не будете делать лишних звонков. Вы же не будете? Я так просила Нилакантху остаться, вы же не сделаете так, чтобы он ушел?
– Не буду, – пообещал Беннер. – Но кто вы?
– Я живу при храме Нилакантхи недалеко отсюда, иногда отправляюсь в паломничество, но теперь никуда не уйду. Теперь мне надо заботиться о нем. И о вас, господин. Ведь вы друзья, как Кришна с Арджуной.
– Да, – машинально кивнул Беннер, проходя в комнату, чтобы убедиться, в самом ли деле опасность миновала.
Локи спал, по-детски разметавшись на полу. Его лицо было удивительно спокойно, а сарказм, притаившийся в уголках тонких губ, сменился тем, чего доктор еще ни разу не встречал в людях – самоиронией.
Беннер долго смотрел на него, прежде чем бесшумно прикрыть дверь.
– Спасибо, мать! – обратился он к маленькой женщине. – Вы сделали то, что никому не удавалось. Вы разбудили в нем бога.
* Джи – обращение, показывающее высшую степень уважения. Добавляется к имени того, к кому обращаются.
* Нилакантха – одно из имен Шивы. Переводится как «Синегорлый». Горло Шивы посинело после того, как он выпил яд халахута, вырвавшийся со дна Молочного океана и грозивший уничтожить вселенную.
* Пуджа – служба в честь индуистских божеств. Может совершаться в храме или дома.
*Прасад – пища, которую подносят индуистским богам на алтаре.
*Тат твам аси – «Ты есть То», ключевое понятие философии веданты, идея тождества материального мира, каждого живого существа и Бога.
*Дамару – маленький барабан