Демон? Это ваша профессия или сексуальная ориентация?
Я упоминала здесь, что у меня два талисмана, и рассказала тогда об одном из них — перстне с темно-синим "звездным" лазуритом, который коллеги подарили мне на день рождения Фредди Меркьюри.
Второй я купила, но это трудно назвать просто покупкой. Это была встреча. Или даже так — Встреча. Началась она с неутолимого желания заполучить красный, к тому же прозрачный камень. Рубин отпадал сразу, и не только по финансовым соображениям. Дело в том, что кольцо или серьги с рубином еще недавно входили в обязательный для женщины-узбечки комплект украшений, и в моем сознании рубин стойко ассоциируется со стереотипом восточной женственности. Мне же нужно было что-то вне ассоциативной связи с традициями, восточными или западными. Мне нужно было что-то исключительно свое.
Поиск оказался долгим и не предвещавшим успеха. Ювелиры в один голос твердили, что из натуральных камней выбирать можно только между натуральным и искусственным рубином. Продавцы бижутерии предлагали синтетику исключительно синего или голубого цвета. Но почему-то я не теряла уверенности, что найду искомое.
В этой уверенности я зашла в маленький подарочный магазин в центре города. И сразу увидела пламя. Истинное пламя всех оттенков королевского пурпура. Камень горел в витрине как на алтаре — сильно, гордо, уверенно, и прохладное серебристое свечение оправы лишь усиливало его жар.
Это была любовь с первого взгляда. Более того, это был союз — камень увидел меня, как я его. Увидел и согласился ждать — в тот день у меня не было нужной суммы. Я попросила продавщицу оставить браслет для меня, всего лишь на один день. Но девушка не согласилась. Ее можно понять — где гарантия, что я не передумаю, а за это время может найтись покупатель.
Обычно в таких ситуациях положено бегать по потолку и грызть локти. Но тут неясная перспектива дала неожиданный эффект. Я решила, что если камень выбрал меня, как я его, значит, никто, кроме меня, его и не купит. А если завтра я не увижу пламя в витрине, значит, покупать его не имело смысла — мы бы не подружились, и мне было бы только хуже.
В таком умиротворенном состоянии я дожила до середины следующего дня, когда в обеденный перерыв пришла в уже знакомый магазинчик.
Пламя горело все так же сильно, все так же красиво. И, знаете, в ту минуту я поняла, что вот так оно горело только для меня. Иначе трудно объяснить, как никто из посетителей магазина не увидел эту красоту и не соблазнился ею. Камень сделал свой выбор.
Теперь пламя живет в моем доме. Официально камень именуется синтетический циркон, но никакой он не синтетический. Он живой. Сильный. Чувственный. Он любит яростное летнее солнце, напитываясь его жаром на год вперед. В самые холодные дни он теплый. Даже через рукав свитера я чувствую маленький костер на своей руке. Он молодой и мудрый, он дарит мне силы, поет неземные песни и дает советы. И с ним просто хорошо, как бывает хорошо с другом.
Фотографии здесь не будет — талисманы не всегда дают себя фотографировать. А вот рассказать о себе он не только позволил, но и настоял — желание поделиться историей моего пламени в последнее время возникало каждый раз, как я доставала его из футляра. Значит, эту историю надо было рассказать.
Второй я купила, но это трудно назвать просто покупкой. Это была встреча. Или даже так — Встреча. Началась она с неутолимого желания заполучить красный, к тому же прозрачный камень. Рубин отпадал сразу, и не только по финансовым соображениям. Дело в том, что кольцо или серьги с рубином еще недавно входили в обязательный для женщины-узбечки комплект украшений, и в моем сознании рубин стойко ассоциируется со стереотипом восточной женственности. Мне же нужно было что-то вне ассоциативной связи с традициями, восточными или западными. Мне нужно было что-то исключительно свое.
Поиск оказался долгим и не предвещавшим успеха. Ювелиры в один голос твердили, что из натуральных камней выбирать можно только между натуральным и искусственным рубином. Продавцы бижутерии предлагали синтетику исключительно синего или голубого цвета. Но почему-то я не теряла уверенности, что найду искомое.
В этой уверенности я зашла в маленький подарочный магазин в центре города. И сразу увидела пламя. Истинное пламя всех оттенков королевского пурпура. Камень горел в витрине как на алтаре — сильно, гордо, уверенно, и прохладное серебристое свечение оправы лишь усиливало его жар.
Это была любовь с первого взгляда. Более того, это был союз — камень увидел меня, как я его. Увидел и согласился ждать — в тот день у меня не было нужной суммы. Я попросила продавщицу оставить браслет для меня, всего лишь на один день. Но девушка не согласилась. Ее можно понять — где гарантия, что я не передумаю, а за это время может найтись покупатель.
Обычно в таких ситуациях положено бегать по потолку и грызть локти. Но тут неясная перспектива дала неожиданный эффект. Я решила, что если камень выбрал меня, как я его, значит, никто, кроме меня, его и не купит. А если завтра я не увижу пламя в витрине, значит, покупать его не имело смысла — мы бы не подружились, и мне было бы только хуже.
В таком умиротворенном состоянии я дожила до середины следующего дня, когда в обеденный перерыв пришла в уже знакомый магазинчик.
Пламя горело все так же сильно, все так же красиво. И, знаете, в ту минуту я поняла, что вот так оно горело только для меня. Иначе трудно объяснить, как никто из посетителей магазина не увидел эту красоту и не соблазнился ею. Камень сделал свой выбор.
Теперь пламя живет в моем доме. Официально камень именуется синтетический циркон, но никакой он не синтетический. Он живой. Сильный. Чувственный. Он любит яростное летнее солнце, напитываясь его жаром на год вперед. В самые холодные дни он теплый. Даже через рукав свитера я чувствую маленький костер на своей руке. Он молодой и мудрый, он дарит мне силы, поет неземные песни и дает советы. И с ним просто хорошо, как бывает хорошо с другом.
Фотографии здесь не будет — талисманы не всегда дают себя фотографировать. А вот рассказать о себе он не только позволил, но и настоял — желание поделиться историей моего пламени в последнее время возникало каждый раз, как я доставала его из футляра. Значит, эту историю надо было рассказать.
Все честь по чести — амфитеатры, актеры, хор. А узбекское слово "масхарабоз", обозначающее клоуна в бродячем народном театре, восходит к греческому "маскарон". Такой вот привет от эллинов.
) 
